Ловля неприкаянных душ

Ну где еще в Белграде могут встретиться чрезвычайно занятые, бегающие по городу по неотложным делам офицеры? Да все там, конечно, на Теразии, в кафе, одни приходят, другие уходят, на бегу перекусить, хлопнуть рюмочку и дальше бежать.

Так, разве что, удастся на бегу, едва присев за столик, парой слов перекинуться. Но разговоры все вертятся вокруг одного и того же.

- И мы, православные, пойдем помогать мусульманскому бею свергать православного епископа? Да как же это получается? А, Кучук?

- Я мусульманин.

- Что? То есть?.. Ну да, конечно. И что? Какая, в сущности, разница?

- Вот и я говорю — какая разница? Может, он и православный епископ, а я вам скажу — он красный епископ, и никакой не православный. У него там последний коммунистический сброд из Совдепии ошивается, интриги плетут. Вот оставьте его там, и погодите немного — они и сюда доберутся. А если все будут сидеть и ждать, то и вообще нигде потом не скроешься, даже в Бразилии. Это нужно давить в зародыше!

Кучин, в полном изумлении от длинной тирады, выданной молчаливым обычно Улагаем, не находится, что на это ответить.

- Да, да — поддерживает Улагая приведенный им полковник Берестовский. - С красной заразой надо расправляться немедленно. А то, изволите ли видеть, красный флаг уже над Турцией, хоть они на нем и нарисовали полумесяц, чтобы от большевиков немного отличаться, над Албанией уже красный флаг...

- Позвольте, - возражает ему полковник Бродович, - да ведь в Албании и без большевиков флаг красный всегда был.

- У них двуглавый орел на флаге, хоть он и красный.

- Это ничего, они в момент присобачат орлу в лапы серп и молот. Звезду красную пририсуют, и менять ничего не надо. Албанцы не сразу даже и заметят. А когда поймут, поздно будет. Так что гнать надо епископа к чертовой матери. Не епископское это дело — страной править.

- Говорят, культурный человек, поэт. Он ведь, говорят, стихи пишет?

- Я, батенька, стихов вообще не люблю никаких. По мне, если уж ты поэт, то сиди дома и пиши стихи, не лезь в епископы, в премьер-министры, в большевики...

Конечно, не офицерское это дело, вникать в стратегические материи, но невольно возникает потребность взглянуть на ситуацию в целом.

- А что, большая в Албании армия?

- Ну, есть там армия. Несколько тысяч человек, я полагаю, не более десяти.

- Да позвольте, какая там может быть армия? Это что-то вроде крестьянского ополчения, в лучшем случае жандармерии. Каждый по отдельности, может, и храбрец, и стреляет отменно, а в виде войскового соединения они ничего из себя не представляют.

- Но тем не менее, это дивизия, или как минимум несколько полков. А у нас, извиняюсь, максимум — это пока ударная офицерская рота.

- Да где там эти полки? Никаким образом они в одно место не соберутся. Пройдем как нагретый нож сквозь масло. Тем более, с нами еще матьяне, сербские добровольцы будут, артиллерия.

- Ну, позвольте откланяться пока, волка ноги кормят. Побегу ловить неприкаянные души, ибо ловец человеков есмь.

- Не богохульствуйте, ротмистр! Впрочем, удачи!