Триумфальный марш Белого Капедана

После взятия неприступного перевала Мурризы казалось, что дальше серьезных боев уже не предвидится. По данным разведки, правительство Фан Ноли было в полной панике и оборонять Тирану никто даже и не собирался — военный министр исчез бесследно, деятельность министерства была парализована.

Премьер-министр Зогу со своей личной гвардией обустроился в крупном селе Гури Бард, дожидаясь, пока в Тиране не будет установлен порядок, а его отряд, общее командование над которым осуществлял теперь Цено-бей, неуклонно продвигался вперед.

Кучин и Бродович курили, любуясь восхитительным видом, открывавшимся между последними отрогами гор. Для этого им пришлось подняться на склон холма в стороне от извилистой дороги. Вдали узкой полоской вдоль горизонта тянулось море, казалось, можно было даже рассмотреть пароходы, стоявшие в Дурресе - «дурацком порте», как его называли добровольцы Русского отряда, поскольку по-итальянски он назывался Дурраццо, и никак иначе майор Гальярди его не называл. Совсем близко, рукой подать, видна уже была Тирана. Через несколько километров они должны были выйти на равнину.

Бродович оглянулся на вереницу лошадей, тащивших внизу по дороге его горные орудия и боеприпасы, и вернулся к занимавшей его теме.

- Мне кажется, что никаких боевых действий больше не будет. Такое ощущение, что впереди нас несется дух генерала Скобелева — так поспешно отступают албанцы. Они явно напуганы и отступают без боя, если не переходят на сторону Зогу.

- Боюсь, что албанцы не знают, кто такой генерал Скобелев. Это слишком уж давно было. Вряд ли у них в школах подвиги генерала Скобелева входят в программу по истории. Я уж не говорю о горцах, которые и в школы-то не все ходят. Но чем-то они напуганы, словно за нами идет целая армия.

Кучин был совершенно прав — не слышали албанцы о подвигах Белого Генерала, Ак-Паши, Михаила Скобелева, наводившего страх на турок во время балканских войн, а если и слышали, то давно забыли. Разве что был где-нибудь в глухом селении старик, воевавший полвека назад в армии Османа Нури-паши, получившего титул «гази» - «Победоносного» за упорную оборону Плевны, но войну проигравшего, армию сдавшего в плен, открыв тем самым дорогу к Константинополю, и увезенного в далекую холодную Россию в качестве пленника — вот этот старик мог бы рассказать древние легенды о Белом Генерале — непобедимом генерале в белом мундире и на белом коне, одолевшем победоносного Османа-Пашу.

Кучин не знал, что гонит албанцев не забытый, умерший уже страх перед Белым Генералом незапамятных времен, а новый, живой страх перед Белым Капеданом, ведущим в бой пять тысяч непобедимых и безжалостных ледяных воинов, и что самое интересное, выходило так, что Белым Капеданом этим был как раз именно он, ротмистр Кучин. Если бы кто-то рассказал ему об этом, то поражен ротмистр был бы безмерно. Но никто не мог ему этого рассказать, потому что никто не знал об этом, кроме одного человека — полковника Ахмета Мухтара Зоголлы, будущего короля албанцев Зогу Первого. А он тщательно хранил свою тайну.

Идиллия неожиданно была прервана начавшейся впереди беспорядочной стрельбой. Поспешив обратно, Кучин и Бродович узнали, что авангард отряда попал в засаду у самых последних отрогов гор, в Туяне, и Бродович получил приказ развернуть пушки.

Самое интересное, что вместо обстрела расщелины, в которой окопались устроившие засаду сторонники Фана Ноли, перед Бродовичем была поставлена более сложная задача.

- А что, полковник, вот эта ваша новая пушка, захваченная в Пешкопии, насколько далеко она может бить прицельно? - поинтересовался Берестовский.

- Пушка приличная, практически всю Тирану она накрывает.

- Надо положить пару снарядов рядом с военным министерством, но аккуратно, чтобы здание не повредить, и по возможности без жертв.

- Вы полагаете, это имеет смысл?

- Несомненно. Ничто так не остужает горячие головы, как артиллерийский обстрел с доминирующих высот. Главное, чтобы они убедились в серьезности наших намерений. Даже если министр сбежал, там должен был кто-то остаться, кто мог бы отдать приказ о прекращении сопротивления. Начальник генштаба, любой старший офицер, в конце концов. Нет у нас никакого резона сейчас воевать с теми молодцами, которые там окопались в Туяне и геройствуют. Мы их можем мгновенно смести оттуда, но это ни для чего не нужно. Зогу приказал завершить кампанию с минимальными потерями с обеих сторон, а в идеале и вообще без оных. Они стреляют, мы стреляем, будут потери, а на черта, спрашивается, это все нужно, если большинство из них завтра прекрасным образом продолжат свою военную службу уже под командованием Зогу? И судя по всему, продолжат ее весьма успешно. Так что постарайтесь, пожалуйста, пристроить пару снарядов максимально аккуратно, но убедительно. А люди Зогу договорятся обо всем остальном. Штурмовать эту расщелину в Туяне нам совершенно не с руки.

Бродович хмыкнул, кивнул и принялся колдовать с картой и артиллерийскими таблицами.